Профессия юриста привлекала меня потому, что мой отец был правозащитником и политиком. Поскольку он, будучи политиком, много раз попадал в тюрьму, я в раннем возрасте познакомилась с конституционным правом и судебной системой Пакистана. Это был опыт, который побудил меня стать юристом. Я была первой в семье, кто стал юристом.

Трудности начались в самом начале моей карьеры, когда я поняла, что занятие адвокатской профессией — это привилегия, которую я должна использовать для поддержки менее привилегированных и политически маргинализированных людей, которым нужен доступ к правосудию, но которые не получают этот доступ по финансовым или социальным причинам. Очень сложно отстаивать права человека в стране, где царит репрессивная власть. Еще одна серьезная проблема заключалась в том, что общественные предрассудки в отношении обездоленных групп в Пакистане, особенно женщин, немусульманских меньшинств и людей, занятых на принудительных работах, проникли в сознание работников судебных органов и поставили под угрозу их беспристрастность. Я работала над этими делами в начале своей карьеры в 1980-х годах во времена Мухаммада Зия-уль-Хака, который использовал ислам как оружие репрессивного военного режима, особенно против женщин и немусульманских меньшинств. Я была не только юристом, занимавшимся делами о дискриминации женщин и немусульманских меньшинств, но и правозащитницей и активисткой, которая выходила на улицы и выступала против угнетения.

Такое поведение, естественно, вызывает негативную реакцию, и она проявлялась. Она исходила как от государственных органов, так и от негосударственных структур. Меня задерживали, помещали под домашний арест и избивали на улице сотрудники правоохранительных органов и негосударственных структур. Мне много раз угрожали убийством. Одна из экстремистских группировок ворвалась в мой дом и взяла членов моей семьи в заложники. Кроме того, члены семей жертв, которым угрожали убийствами в защиту чести, были очень враждебно настроены по отношению к приюту для женщин и ко мне. Я помню один конкретный случай убийства в защиту чести, когда семья девушки убила ее, в то время как та находилась рядом со мной в моем кабинете. У меня был такой опыт, но это не изменило приверженности моей работе. Когда я вижу несправедливость, я не могу её игнорировать. Я не могу жаловаться на несправедливость в нашем государстве или в нашем обществе без того, чтобы не встать и не предпринять что-нибудь по этому поводу.

Одним из самых болезненных процессов, через которые я прошла, была борьба за права женщин в этой стране, особенно за их социальные и политические права, такие как свободный выбор супруга, право на жизнь и личную свободу. Хотя это было утомительно, я считаю, что именно здесь я добилась наилучших результатов. Когда я начинала свою юридическую практику, среда защиты прав женщин была очень сложной. Предрассудки судебной власти в отношении женщин были так же сильны, как и предрассудки по отношению к ним общества в целом. Однако я могу с радостью сказать, что мы внесли очень большой вклад в изменение этого менталитета и закона. За прошедшие годы нам удалось прочно закрепить права женщин в наших законах.

Адвокаты в Пакистане уже давно на стороне верховенства права. У нас есть известные юристы, которые на безвозмездной основе защищают тех, кто привержен демократии, правам человека и верховенству права, и борются за дело, а не просто за отдельный случай. Однако в Адвокатской палате Пакистана есть разногласия, и бывают случаи, когда она разделяется по политическим взглядам. Нельзя категорически утверждать, что адвокаты защищают верховенство права только потому, что имеют дело с законом. Я вижу в коллегиях адвокатов традицию защиты верховенства права, но в наши дни эта традиция несколько ослабла. Однако мы по-прежнему уважаем мнение коллегий адвокатов. Суды являются важными институтами, и мы, адвокаты, должны особо следить за тем, чтобы судам всегда оказывали уважение. Сами суды также должны осознавать, что они, прежде всего, защищают права людей и обеспечивают гарантированный доступ к правосудию. Вот почему, несмотря на все разочарования, которые я испытала за 40 лет работы адвокатом, я всё ещё выступаю в суде. Мы должны стремиться к тому, чтобы суды сохраняли свою роль.

Не думаю, что моя приверженность правам человека будет ослабевать. Ситуация в Пакистане всегда была такой, что мы не можем просто сидеть и смотреть на то, что происходит. Мы должны встать и что-то предпринять по этому поводу. Я по-прежнему так же привержена делу защиты прав, как и в начале своей карьеры.